Бизнес-школа «Сколково» провела онлайн-конференцию «Цифровой ландшафт культуры». Рассказываем о самом интересном из дискуссии директоров музеев и театра о том, что сейчас происходит в культуре и как на нее повлиял переход в онлайн.
О цифровизации и изменениях
Дина Сорокина, директор Музея первого президента России Б. Н. Ельцина. У нас многие программы транслировались онлайн и до пандемии, но этот кризис стал толчком, который помог найти новые темы и привлечь аудиторию.
Мы запустили несколько проектов, например «Мир после пандемии». В нем эксперты рассуждают о том, как изменится общество после коронавируса.
Антон Белов, директор Музея современного искусства «Гараж». Мы не знали, что еще нам оцифровать, у нас и так уже все онлайн. Музей закрылся на самоизоляцию, а веб-отдел получил бразды правления. За это время мы запустили проект «Самоизоляция», где ваша гостиная превращается в центральную галерею, а спальня — в архив и библиотеку. Получился такой проект для тусовок, чтения, общения с сообществом. Но это не прям особенный опыт.
Музей стал социально-ответственной институцией. Мы запустили интеграцию с «Кухней на районе», чтобы они могли доставлять блюда из музея, а за это отчислять нам деньги в эндаумент.
Unsplash
Антон Гетьман, генеральный директор Московского академического Музыкального театра им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко. Театр — это исключительно живое искусство. Мы извлекли профит из ситуации, но речь вовсе не идет о том, чтобы заменить цифрой живое выступление, хотя технически это возможно.
Пандемия помогла нам сделать скачок в цифровизации. Мы выложили 18 спектаклей на онлайн-платформу. Приятно, что лидируют классические белые балеты («Жизель») и классические оперы, например, «Евгений Онегин» или «Пиковая дама».
Театр — очень дорогое удовольствие, поэтому мы ощутили болевой шок. Мы отменили 93 спектакля и потеряли около 250 млн рублей.
Деньги за билеты мы продолжаем возвращать. Государственное финансирование не изменилось, но мы потеряли двух попечителей, потому что по их сферам пандемия ударила сильнее всего.
Об аудитории
Дина Сорокина. Цифровая аудитория расширилась, она стала более серьезной. Наш сайт стало просматривать меньше людей. Теперь соцсети — основная платформа для контакта с аудиторией.
Антон Белов. Мы переживали о том, что будет с нашей аудиторией, но лояльность сохранилась. Кто уже был с нами, пришли в онлайн и привели с собой новую аудиторию. К нам добавились еще два патрона, а проект «Самоизоляция» получился очень успешным.
Антон Гетьман. Посещаемость образовательных программ увеличилась в четыре раза, а география аудитории расширилась. Теперь — это другие города и страны, а раньше были Москва и Подмосковье.
Новая аудитория — осознанная. Это те зрители, которые дома намеренно включают спектакль, тогда как в театр можно прийти и по периферийным причинам. Вопрос только: как удержать эту аудиторию и привести в зал.
Unsplash
О возвращении в офлайн
Дина Рубина. Из кризиса нам придется выходить очень долго, пересматривать бюджеты, программы. Да, презентовать новые проекты онлайн — недорого, но наша основная аудитория все равно остается в офлайне.
Музеи и театры предоставляют аутентичный материал. Тут вы испытываете чувства, которые не получите онлайн. Для этого нужно находиться в самом месте, в среде, в атмосфере.
Мы стараемся сохранить эту оригинальность, чтобы наша аудитория смогла опять ее ощутить, когда вернется к нам.
Антон Белов. Мы — поколение, у которого все еще есть границы между офлайном и онлайном. Пока что мы не можем их стереть. Я вот очень скучаю по театрам и музеям и мечтаю туда вернуться.
Антон Гетьман. Есть несколько вариантов по возвращению музыкальных театров в офлайн. Первый — это ждать, пока все снимут все ограничения. Второй — приспосабливать форматы, рассаживать зрителей по принципу шахматной доски. Я склоняюсь к тому, чтобы ждать, пока отменят все ограничения и сохранить театр в том виде, к которому мы привыкли.
Фото обложки: Unsplash.